История и современное состояние социологии психологического дистресса: краткий экскурс

А вот следующая фундаментальная работа о социологическом изучении (ди)стресса [Pearlin, 1989], опубликованная им в 1989 году, носила чисто теоретический характер. Несмотря на то, что в ней повторяется многое из сказанного ранее, ряд концептуальных моментов носит важное инновационное значение.
Во-первых, подчеркивается важность учета структурного контекста стрессового процесса. Под таким контекстом Л.Перлин понимает различные системы социальной стратификации — классовой, этнической, гендерной и возрастной.
Во-вторых, стрессоры делятся на базовые и производные. Базовые стрессоры характеризуются своей первичностью в отношении человеческого опыта как нечто независимое, вторгающееся в человеческую жизнь. В свою очередь производные стрессоры являются теми изменениями в жизни людей, которые могут произойти вследствие базовых стрессоров. При этом негативное влияние производных стрессоров часто бывает более выраженным, чем базовых. В контексте деления стрессоров на два типа говорится также о необходимости выделения их типичных кластеров, что ведет к более адекватному научному анализу по сравнению с исследованиями, в которых к различным стрессорам обращаются по отдельности.
В-третьих, указывается на то, что проявление (ди)стресса носит вариативный характер. Соответственно, сосредоточенность лишь на одной из сторон (ди)стресса (например, на депрессии) может вести к научным результатам, плохо отображающим социальную действительность.
Дальнейшие теоретико-методологические поиски Л.Перлина касались взаимосвязи стресса и жизненного курса (life course) индивида [Pearlin, 1996; Pearlin, 2005; Pearlin, 2010]. Основополагающая работа [Pearlin, 1996] была опубликована в в середине 90-х годов. В ней рассматривается широкий спектр проблем, возникающих на стыке социологии стресса и исследований жизненного курса индивидов. В некоторых аспектах связь очевидна. Так, старение закономерно приводит к ухудшению физического здоровья и потери близки, что является одними из ключевых базовых стрессоров. Также изменения происходят и в действии хронических стрессоров: восприятии свойств района проживания, ролевых характеристиках, эффективности повседневной активности.
С течением жизни изменения происходят и с ресурсами, используемыми для смягчения стресса. На уровне практик противодействия главный акцент делается на реинтерпретации актуальных жизненных изменений. Первая практика заключается в сравнении себя с другими индивидами своего возраста с целью подтвердить типичность своих проблем. Вторая — в изменении приоритетности различных сфер жизнедеятельности. На уровне социальной поддержки меняется как круг общения, так и соответствующие потребности индивида. На уровне чувства контроля (mastery) индивиды начинают искать силы в прошлом опыте успешного преодоления жизненных трудностей, а также в переключении на те сферы жизнедеятельности, в которых они по прежнему ощущают уверенность.
Наименьший вклад, по мнению Л.Перлина, парадигма жизненного курса вносит в изучение проявлений (ди)стресса, что связанно с ее акцентом на других результирующих аспектах жизненного пути — удовлетворенности жизнью, успешном старении, психических расстройствах и слабом здоровье.
Примечателен тот факт, что в качестве эмпирического материала в этой работе используются не результаты количественных опросов, а результаты глубинных интервью.
Теперь проанализируем современное состояние изучения психологического дистресса в социальных науках. Для этого обратимся к двум периодическим изданиям, специализирующимся на изучении различных аспектов психологического здоровья, которые выходят под эгидой Американской социологической ассоциации — «Society and Mental Health» и «Journal of Health and Social Behavior»: рассмотрим все статьи этих журналов начиная с 2011 года и позднее, в которых предметом научного интереса выступает психологический дистресс. Можно выделить, как минимум, семнадцать таких публикаций, анализ которых демонстрирует ряд характерных черт социологического изучения проблемы психологического дистресса.
Во-первых, большинство исследований, сфокусированных на психологическом дистрессе (ссылки на них приведены далее), носят количественный характер с использованием крос-секционного или лонгитюдного дизайна. Также присутствует работа теоретико-методологической направленности, представляющая критику модального количественного подхода с позиций символического интеракционизма [McLeod, 2012], и две статьи, посвященные классику социологии здоровья, сделавшему неоценимый вклад в изучение различных аспектов психологического дистресса — Л. Перлину [Aneshensel, 2015 a; Aneshensel, 2015 b].
Во-вторых, модель всех эмпирических исследований, по сути, одна и та же: психологический дистресс выступает в качестве зависимой переменной, а различные социальные факторы — в качестве независимых. Для решения соответствующих задач обычно используются различные виды регрессионного анализа или линейных структурных уравнений. При этом разнообразие объясняющих факторов весьма широкое: исторические потери и сложности в рамках образовательной системы для отдельно взятой этнической группы [Walls, 2011], социальный капитал [Song, 2011], ролевой конфликт [Glavin, 2011], физические стрессоры с учетом статуса семейных отношений [Bierman, 2012], событийные стрессоры с учетом последующей рефлексии [Young, 2013], религиозность в различных этнических группах как «буфферный» ресурс [Oates, 2013], доступность страхования для различных групп [Alang, 2014; Jacobs; 2015], вовлеченность в деятельность религиозных и общественных организаций [Acevedo, 2014], заключение в тюрьму близких родственников [Brown, 2016], различного рода трудности, с которыми индивид сталкивался в детстве [Fothergill, 2016], транс-граничные связи мигрантов с членами их семей [Torres, 2016], макроэкономические показатели стран выезда иммигрантов [Montazer, 2017], оценка риска потерять работу [Burgard, 2017], влияние идентичности, самооценки и чувства контроля (mastery) [Gallagher, 2017].
В-третьих, статьи отчетливо демонстрируют измерительные шкалы, которые пользуются доверием на данном этапе. Прежде всего это Шкала депрессии Центра эпидемиологических исследований (CES-D) или же ее сокращенные варианты (используется в семи из упомянутых исследований). Вторыми по популярности можно назвать методики Р. Кесслера (используются в пяти из упомянутых исследований: К6 — четыре раза, К10 — один раз), третей — BSI-18 Л. Дерогатиса (используется в двух из упомянутых исследований).

Тэги: Л.Перлин